Главная » 2014»Лютий»6 » Почему рабочие пассивно относятся к нынешним событиям
Почему рабочие пассивно относятся к нынешним событиям
03.58
ПРОТЕСТ РАБОЧИХ ВОЗГЛАВЯТ СВОБОДНЫЕ ПРОФСОЮЗЫ 05.02.2014 12:15 samojlovО протестах в стране, о том, почему рабочие пассивно относятся к нынешним событиям, кто сдерживает их революционный порыв, кто может их повести за собой и что такое «Профсоюзный сектор» «Вестнику» рассказал председатель Криворожской городской организации Конфедерации свободных профсоюзов Украины Юрий САМОЙЛОВ. При этом он дал жесткие оценки тем, кто сам должен отстаивать свои права.
— Юрий Петрович, традиционно во всех революциях участвовали рабочие, а в забастовках последних десятилетий — шахтеры. Почему в нынешних протестных акциях и на Майданах их голос почти не слышен?
— На шахтах и в карьерах Кривбасса работают, как они сами себя называют, горняки, а не шахтеры. Хотя те и другие — рабочий народ, которому делить нечего. Они видят, что власть творит и в Киеве, и на местах, но основная масса боится даже говорить на эту тему. Видимо, синдром советского гражданина у них в генах. Даже у молодых. Они работают в коллективах, где люди постарше передают им эстафету своей трусости. Вот эту глубоко засевшую трусость и надо переломить.
— Быть может, это не трусость, а прагматизм современной молодежи?
— В Советском Союзе была выстроена такая система: если ты хочешь выжить, то должен здорово прогнуться и не высовываться. Люди старшего поколения в рабочих коллективах передают это на ментальном уровне молодому поколению. Я убеждаюсь в этом, наблюдая за поведением своих родственников, работающих на шахтах. Сегодня людей пугает не само наказание за убеждения (хотя как за это можно наказывать? это бред!) и несогласие с начальством в виде лишения премиальных или даже работы, но даже сама угроза такого наказания. А те, кого они так боятся, напротив, чувствуют полную безнаказанность за все, что творят, и это развращает их еще больше.
— Куда подевалась былая слава шахтеров (или горняков) как людей смелых, способных отстаивать свои права?
— Отвечу так. В свое время я был таким же шахтером, как и все. Когда в августе девяносто первого произошел путч и к власти пришел ГКЧП, мы в нашем коллективе сошлись во мнении, что это закончится деспотией. А через несколько месяцев мы сами подняли бунт в Кривом Роге, и я за пять минут стал из простого работяги «революционным лидером». Так и сегодня: что-то происходит, идет волнообразное движение, и кого поднимет на этой волне, мы не знаем. Сейчас протест охватил многие области, а вскоре охватит многие слои населения страны. Вот сейчас в головы людям вбивают, что нищие работяги — против Майдана, что надо работать, а не бастовать. Но все равно, повторяю: какой-то протестный взрыв в шахтерской среде произойдет. Не могут рабочие бесконечно терпеть бесправие.
— И кто не выдержит первым — молодежь или люди старшего поколения?
— Сейчас, по историческим меркам, происходит национально-буржуазная революция. Действительно, молодые буржуа, которые сумели заработать какие-то средства к существованию и развитию, увидели свет в конце тоннеля. Но пару лет назад они почувствовали мощное давление. У них стали грубо забирать бизнес, выстраивая схему под несколько семей, которым почему-то должно принадлежать все в этой стране. Семьи и кланы, и полный феодализм — какой нормальный человек с этим согласится? Тем более что люди уже успели почувствовать свободу, успели сравнить нашу жизнь с жизнью в странах Европы и Америки. А те же олигархи открыли офисы в Европе: у сына Януковича офис в Швейцарии, у сына Азарова — в Австрии, у Ахметова шикарный особняк в Лондоне. И власть с олигархами, как выяснилось, совсем не против Европы, а против народа Украины.
— В сопротивлении власти обозначились различные силы, или, как стали говорить в последнее время, сектора. Это и оппозиция, и «Правый сектор», и «Красный сектор», и другие. Студенческая молодежь, молодые буржуа уже думали, что вот, еще один шаг, одно усилие, — и все изменится в пользу европейского выбора. Кто есть кто сегодня, и каково место свободных профсоюзов в этой борьбе?
— Упомянутое вами движение «Правый сектор» развивается в Украине с конца восьмидесятых. Это люди, которые ориентируются на национальные интересы и приоритеты. У них национальное мышление и они готовы идти во власть, особенно в силовые структуры. Оппозицию (каждую партию в отдельности и все три вместе) поддерживают средние слои населения. Лидеры быстро находят между собой общий язык, потому что у них похожий электорат. Но вся проблема в том, что рабочие не поддерживают никого. И достучаться до рабочих смогут лишь те, кому работяги поверят. Хотя бы ситуативно.
— Кто это сможет сделать?
— Это могут сделать новые профсоюзы, которые действительно защищают права рабочих. В том числе независимые профсоюзы. Их на самом деле гораздо больше, чем думают рядовые граждане. Много по количеству и видам. А по членству в профсоюзах следует учитывать не количество, а то, насколько профсоюз влиятелен в рабочей среде.
Даже в украинских элитах с конца января началось брожение. И это несмотря на жесткий вертикальный контроль со стороны бизнес-структуры под названием Партия регионов. В элитах начало срабатывать национальное самосознание и осознание того, зачем, для чего она здесь, на этой территории планеты. А у рабочего класса ничего такого нет. Часть их (родители) мыслями осталась в Советском Союзе. Молодые — это дети тех, кто мысленно все еще в Советском Союзе. Те и другие смотрят государственные и так называемые независимые российские телеканалы. Сколько человек в Украине смотрят по-настоящему независимый телеканал «Дождь»? Единицы. Потому что информационное пространство в Украине давно проиграно, и восемь из десяти украинцев постоянно смотрят российские телеканалы, то есть на жизнь в своей стране смотрят глазами Кремля.
Что же до рабочих, то они пойдут за лидером. Нельзя винить рабочих в том, что они неактивны. Но левые и другие влияния не имеют. А «Правый сектор» пока не может преодолеть предубеждение по поводу национального мышления. Национальные идеи с трудом приживаются в рабочей среде. Вот почему профсоюзы (но не те, которые представляют советское прошлое), по-настоящему отстаивающие интересы рабочих, и возглавят рабочее движение. Может быть, не сейчас, и даже не через неделю, но это произойдет. Потому что единственная сила, которая может расшевелить и возглавить рабочее движение — это организации самих рабочих. Я его называю «Профсоюзный сектор». Входящие в него организации пока не многочисленны, но они участвуют в Майдане. По большому счету, против Майдана на бытовом уровне выступают люди, которые ненавидят саму власть. За Майдан на бытовом уровне выступают люди, которые хотят нормальной справедливой власти. Украинские медиа почти не освещают процессы в этих слоях населения. И при этом спрашивают: «А где же забастовки, где протесты?»
— И где же?
— Я затрудняюсь об этом говорить. Честно. Вопросов сегодня гораздо больше, чем ответов. Никакого движения в сторону объявленной на Майдане забастовки не произошло, потому что надо, чтобы для нее люди, что называется, созрели. Чтобы они для себя прочувствовали, что им нужно, что в итоге получится и какова цена за это.
— Да, нынешние революционеры уже отдают в борьбе против режима свои жизни. Это впервые за 20 с лишним лет независимости в Украине. И кое-кто уже говорит, а не слишком ли дорого?
nigojan_npgu— Человеческую смерть нельзя ничем объяснить и оправдать. Власть сражается через кровь за то, чтобы и дальше угнетать украинский народ. После того, как были убиты активисты Майдана, стало понятно, что мы тоже должны что-то делать активно. Поскольку мы живем в регионе, в котором любые действия по выражению несогласия с политикой правительства вызовут жесточайшие репрессии со стороны власти, мы понимаем, что можем надеяться только на Господа Бога. Если с нами Бог, то кто же тогда против нас? Прежде всего, мы с председателем первички НПГУ «Сухой Балки» Александром Бондарем заказали в церкви панихиду по убиенным на Грушевского и замученным героям Украины, как мы считаем. Одного из них, Сергея Нигояна, я знал лично: мы впервые встретились с ним в Капуловке на мероприятиях памяти кошевого атамана Ивана Сирко. Сергей читал стихи Шевченко на могиле атамана. Тогда же я узнал, что этот парень армянин, живет в одном из сел Днепропетровщины. Меня очень удивило, насколько патриотично он настроен к Украине, своей второй родине. Очень многим украинцам следует брать с него пример. Но они, к сожалению, берут пример не с героев. Мы в профкоме НПГУ «Сухой Балки» устроили уголок Памяти с информацией о погибших и портретом Сергея Нигояна, чтобы никто не забывал о таких людях, как он.
